— Не беспокойтесь — кивнул Пехов на прощание.

Я же развернулся и пошел к гостинице. Что меня там ожидает я понятия не имел. Постучался в нужную мне дверь, но как и думал, никто не откликнулся. Вставил ключ и медленно повернув его в замке толкнул дверь, заходя внутрь. Первое, что я выхватил взглядом — это силуэт у окна, в сумерках Айс казалась тенью. На ощупь нашел выключатель, в комнате вспыхнул свет, тусклый, но это уже что-то. Сестра не обернулась. Только ее спина напряглась и длинные распущенные волосы качнулись в сторону.

— Айс — позвал я ее. Вот теперь она вздрогнула, а секунду спустя обернулась.

Такая знакомая и такая чужая. Она изменилась, сильно изменилась. Повзрослела, изменилась внешне. Стала женственней, статней и… циничней. Некогда, тепло смотревшие на меня глаза, сейчас пронзали горечью и печалью. Она не смотрела, она ранила взглядом. Мягкое, обиженное выражение лица сменилось, на разочарованно — жестокое. Моя малышка Айс, превратилась из колючего ёжика в больную, но по-прежнему опасную хищницу.

— Ну, как? Налюбовался? — усмехнулась она, ее уголки губ презрительно вздернулись.

— Да — машинально ответил я.

— Тогда, закрой дверь с той стороны, потому что я видеть тебя больше не могу — не убирая усмешку с лица, попыталась прогнать меня сестра.

— Айс, что же я с тобой сделал? — прошептал я, понимая, что громче сказать мне не позволяет ком горечи, вставший поперек горла.

— Ничего, ты братик, всего лишь позволил мне вырасти — ничего не выражающим голосом, ответила Айс.

— Айс, прости меня, умоляю прости — инстинктивно сделал я шаг в ее сторону, сестра ближе подошла к окну.

— Мне не за что тебя прощать, в пору благодарить, за то, что избавил от Дергнёва. Но сейчас прошу, уходи — услышал я мольбу в ее голосе.

— Нет, пока мы не поговорим, я никуда не уйду — твердо произнес я.

— Что ж, я ожидала чего-то подобного — пробормотала Айс — ну и, что ты хочешь мне сказать?

— Например то, что прошу у тебя прощение — я никогда не был поклонником театра, но сейчас мне хотелось ползать на коленях, вымаливая ее прощение.

— Только падать на колени не надо — будто читая мои мысли, попросила Айс — я же говорю, тебе не за что извиняться. Я всё понимаю. То, что ты мне наговорил была всего лишь вспышка. Я понимаю. И не думай, что я тебе поверила, просто решила не перечить.

— О чем ты Айс? — чувствуя, что не наш последний разговор сестра имеет в виду спросил я.

— О твоих обещаниях, Денис, в пятнадцать лет, я еще была склонна верить людям и даже верить в людей. Но сейчас… Все эти твои — «прости», «я не хотел». Брат, скажи честно, зачем я тебе понадобилась? Или я забыла тебе еще что-то вернуть. Так ты скажи прямо, без уверток — ее слова били по мне, но сестра имела полное право говорить мне такое.

— Айс, я люблю тебя.

— Ага, а я люблю Леди GaGa, Денис, я же просила без мелодраматизма, просто скажи, что еще мне надо тебе вернуть.

А я вдруг осознал, что сейчас она меня не простит, хотя бы потому что, не слышит того, что я ей говорю. И если я ее сейчас отпущу, то уже никогда не смогу вернуть. Айс не из тех, кто возвращается уходя. Кивнув собственным мыслям, я быстро приблизился к сестре не оставляя ей шанса на сопротивление и схватил ее в охапку.

— Себя, тебе надо вернуть себя мне. Вот, что ты забыла отдать. И я не готов принять отказ.

С этими словами я вынес брыкающуюся и кричащую сестру из номера. Благо, гостиница была пуста и кроме администратора, да охранника больше никто не встретился на моем пути. А этим я заплатил за молчание. Я привезу ее домой, к нам домой, а там пусть хоть всё разгромит. Я не отпущу ее, как и обещал когда-то.

Сколько я не пытался разговорить Айс на протяжении всей дороги, она так и продолжала молчать до самого дома. Я уже думал, что опять придется силком тащить ее в дом, но сестра молча вышла из машины и так же молча пошла в дом. Только, когда она попыталась зайти в некогда принадлежавшую ей комнату, я крепко взяв ее за руку отвел в мою, нет, нашу спальню.

— Айс, ты готова меня выслушать? — усадив ее в кресло, присел я на корточки перед сестрой.

— Ты уже спрашивал — бесцветно ответила она.

— Хорошо. А теперь послушай, всё, что я наговорил тебе в нашу последнюю встречу было ложью. понимаешь? Я не мог иначе. Меня посадили на шесть лет и могли в любой момент дать больше. Да и нары, это не курорт, там завалят — глазом моргнуть не успеешь. Как я мог позволить тебе жить с этим? Айс, ты же такой светлый человечек, я даже представить боялся, что ты будешь ходить ко мне на «свидания».

— А письма? — напряженно спросила сестра.

— Твои письма я читать боялся, до одури боялся. Думал, что если там написано, как ты меня ненавидишь, то жизнь потеряет смысл. Другое я даже предположить не мог. И к тому же, сестрёнка, я не мог знать, что ты так далеко от меня, что я могу только читать строки. Я боялся, что стану зависеть от этих писем, чтобы в них не было написано, прости меня — уткнувшись в колени Айс, исповедовался я.

— А ты хоть на минуту задумывался, каково мне?! Вот, сидишь тут весь такой безвинный и несчастный, а я значит, ничего не понимающая идиотка! Да как ты мог? Как ты мог, бросить меня? Ты знаешь, через что мне пришлось пройти?! — закричала сестра, вскакивая — Хотя, сама виновата — после секунды ярости, когда в ее глазах плескалась неподдельная горечь, Айс как-то резко сникла.

— Айс, ты ни в чем не виновата — я не удержался и захотел ее обнять, но сестра отпрянула от меня, как от прокаженного.

— Не смей!

— Я, что даже обнять тебя не могу?

— Нет, и вообще, я очень устала, Дергнёв меня сутки из машины не выпускал. Так что, я пожалуй отдохну, если уж ты притащил меня сюда — и после этих слов сестра ушла в ванную. А я почувствовал себя идиотом.

Но углубиться в размышления мне не дал телефон, зазвонивший на прикроватной тумбочке.

— Да.

— Это Пехов, Дергнёв ушел, сука!

— Ты в норме? — первым делом спросил я.

— Да, но Лёху, тварь, завалил.

— Понятно, завтра будем разбираться — злость, переполняющая меня сейчас просто не давала адекватно мыслить.

— Как скажете, до завтра — отключился Дима.

Проблемы с Дергнёвым стали уже порядком раздражать. Но, сейчас меня волновало еще кое-что. Я быстро набрал номер телефона домработницы. Любовь Андреевна ответила после третьего гудка.

— Слушаю.

— Любовь Андреевна, это Стоцкий Вас беспокоит.

— А Денис, ну как нашел сестру?

— Да, Любовь Андреевна, а Вы не могли бы мне кое-что рассказать?

— Конечно, что такое?

— Скажите мне, за что Вы так невзлюбили покойного Орлова?

— Денис, а Айсир тебе разве не рассказывала? Хотя, о чем это я? Она вообще наверное никому не говорила. Ты знаешь, я конечно не ручаюсь, что там у них с Кириллом было. Но примерно год назад Айсир после визита Орлова неделю вся в синяках ходила. Ирод! Что он с ней сделал я даже представить не могу, ковер в гостиной пришлось менять. Весь в крови был…

Дослушивать я не стал, потому что телефонная трубка в моих руках треснула и звук пропал. Я даже обрадовался, что Айс ушла в ванную, потому что на меня напал приступ безудержного бешенства.

Когда Айс вышла из душа, в махровом халате и с мокрыми волосами, спальню с очень большим трудом можно было назвать таковой. Я разгромил половину мебели и сейчас сидел на кровати сжимая разодранные уже во второй раз за день кулаки.

— Тут побывал ураган? — осведомилась она.

— Что он с тобой сделал?! — бросился я к ней, до боли сжав хрупкие плечи девушки.

— Кто? Денис, ты меня пугаешь — ошарашенно произнесла сестра.

— Орлов! Что этот сукин сын с тобой сделал?! — заорал я.

— Ничего он со мной не сделал! Он мертв, если ты не в курсе — холодно ответила Айс.

— Да? А почему тогда ковер в гостиной другой?

— Решила сменить интерьер — пытаясь вывернуться из моих тисков, зло ответила Айс.

— Не ври мне! Говори! Ну?! — заметив проблески страха в глазах сестры, я хотел прекратить, но зверь внутри меня уже не мог остановиться.